Пандора из Сосновки - Александр Коренюгин

— А я, батя, не верю, что Валерка эту женщину убил. Мне кажется и здесь горожанин руку приложил. А потом и Валерку на тот свет отправил, чтобы не путался под ногами, и языком не трепал. Как в кино, однако!

— А твоя вера сейчас никому не нужна. Что случилось, то и случилось. Забыть надо, да поскорее.

Валерку похоронили всем селом. Стол миром собрали, за упокой его души традиционно выпили положенные три чарки самогонки. Речи о Валерке хорошие говорили. Заплаканной старушке-матери обещали помощь не только по хозяйству, но и деньгами. Сам Михалыч обещал ежемесячное пособие назначить, а Михалыч всегда отвечает за свои слова.

Два-три дня после похорон поминали деревенские кумушки незадачливого, непутевого Валерку, но только добрым словом. Говорили и о страшном происшествии на шоссейке, а потом утихли. Весенняя страда занимала все мысли и отбирала силы — не до Валерки и аварии стало. Да и не принято среди простых людей понапрасну тревожить ушедших в мир иной — пусть спят спокойно. О погибшем водителе машины старались даже не вспоминать. Жуткая картина — очертания человека в зловонной навозной жиже, видение не для слабонервных. Такое лучше сразу вычеркнуть из памяти и забыть навсегда!

В то время, когда прах тракториста уже покоился в земле, тело Полины все еще находилось в морге. По документам и принадлежности разбитой машины вроде бы было все понятно — погибла Полина Федоровна Кузьмина, пятидесяти восьми лет, проживающая в г. Заревске, улица Комсомольская, дом 9, квартира 6. Но, несмотря на усилия милиции, найти человека, который бы смог ее опознать не получилось.

Даже судебно-медицинские эксперты не смогли составить словесный портрет погибшей в полном соответствии с требованиями. Для полного описания личности не хватало самого главного — головы. Голова вообще-то присутствовала на месте, но от долгого пребывания в навозе раздулась и приобрела форму до отказа надутого воздушного шара, с сомкнувшимися веками и узкой щелью вместо рта. Фотографию такого трупа можно было разве что приобщить к уголовному делу, возбужденному по факту гибели неустановленной женщины, а предъявлять ее на опознание живым людям следователи не решались.

По данным ЖЭСа, Полина Федоровна Кузьмина по указанному адресу проживала вместе со своей дочерью и двумя внуками. Участковый наведался в дом, где жила Кузьмина, но дверь ему не открыли. Тогда он решил, что ничего в этом удивительного нет. Время рабочее. Дети в дошкольных или школьных учреждениях, а дочь на работе. Пришел вечером, но на его длительные и требовательные звонки в дверь снова никто не отозвался.

«Такого не может быть! Если бы не было детей, то можно было бы предположить, что молодая женщина где-то развлекается, но с детьми особенно не разгуляешься, — размышлял молоденький милицейский офицер, — нужно поговорить с соседями».

Здесь ему повезло — на первый же звонок дверь соседней квартиры открылась, и из нее вышла женщина.

Словоохотливая, доброжелательная женщина рассказала милиционеру, что в соседней квартире никого нет. Дочь Кузьминой, Надежда Кузьмина, день назад, взяла за руку маленького сына Дениса, четырех лет, поднялась на чердак и выпрыгнула из чердачного окна. Упали они в яму, которую ЖЭС именовала входом в подвал. И не просто в яму, а на бетонные ступеньки. Ступеньки эти как раз коммунальщики несколько дней назад начали ремонтировать. Что-то там били, ломали, а потом приварили куски арматуры. Эти прутья следовало бы сразу загнуть, только рабочих куда-то перевели. Начальник ЖЭСа сам заверил жильцов, что это временно, на пару дней. Скоро рабочие снова будут здесь и все отремонтируют. Он даже собственноручно объявление на входную дверь подъезда повесил: дескать, опасно, ступеньками не пользоваться. По его же распоряжению в тот же день яму от любопытной детворы огородили заборчиком. На том и закончились мероприятия ЖЭСа по безопасности жильцов. Рабочие ушли по своим новым важным делам, а в яме из каждой ступеньки остались торчать голые куски арматуры. На эту арматуру как раз упали Надежда с сыном. До приезда скорой помощи так и лежали, взявшись за руки. И из тела каждого торчали ржавые металлические прутья.

— Когда это случилось? — опешил офицер, — Это мой участок, но я об этом ничего не знаю.

— Говорю же Вам, вчера это было, — рассердилась женщина, — не буду же я сочинять такие ужасы!

— Да, конечно, — согласился участковый, — Вы простите меня. Я вчера был в отгуле, а сегодняшний день начал с этой квартиры. На участок не заходил, поэтому ничего и не знаю. Получается, что дочь покончила с собой через пару дней после аварии? Но ведь никто ей ничего не сообщал. Что Вы еще можете пояснить по этому случаю?

— Я все сказала. Больше ничего не знаю. Шла из магазина и увидела Надю с Дениской. Я и скорую вызвала. А они уж потом в милицию позвонили. Только когда скорая подъехала, то спасать было некого. Надежда и Денис были мертвы. Когда я их увидела, то они уже мертвые были. Я и пульс щупала, и глаза смотрела. В морге они сейчас.

— А второй мальчик Артем, где сейчас?

— Тут вообще странная история произошла — ребенок пропал. Из органов соцопеки приезжали, весь дом на ноги подняли, но ребенка не нашли. Его бабушке тоже не могут дозвониться! Мы решили, что он куда-то с бабушкой уехал. Но связаться с Полиной не получается. Она пока ничего не знает.

— И не узнает, — сказал участковый, — предположительно она погибла в аварии несколько дней назад. Но в ее машине ребенка не было. Вы живете в близком соседстве с Кузьминой, наверняка, часто общались. Возможно, Вы заметили какие-то особые приметы на ее лице или теле? У нас возникли определенные трудности в опознании ее, повторяю — предположительно, ее тела. Поэтому большая к Вам просьба: постарайтесь вспомнить что-то особенное, отличающее Кузьмину от остальных женщин и помогите милиции в опознании тела погибшей. Не исключено, что в машине Кузьминой находилась не она сама, а другая женщина, которой она доверила документы и ключи от машины.

— Вот это исключено, — не раздумывая ответила соседка, — Кузьмина в нашем доме проживает чуть больше года, но все соседи убеждены, что ее скупость не имеет границ. Когда она ремонтировала квартиру, то сосед попросил ее отдать старые доски от разборки полов. Совершенное гнилье. Сосед решил, что пригодятся на даче, на дрова. Но Полина Федоровна строго ему ответила, что все имеет свою цену. Если он хочет эти доски, то должен за них заплатить. Она потом пыталась их продать, но кому нужна труха? Конечно, покупатель не нашелся. Только тогда она предложила соседу забрать их. Снова экономила, теперь уже на стоимости работ по их транспортировке на свалку. Сосед, конечно, отказался, чем несказанно удивил Полину Федоровну. Она-то искренне считала, что в составе квартиры купила эти доски, и понесла дополнительные материальные затраты. Теперь Вы понимаете, что доверить свою машину кому-либо она не могла. Даже собственной дочери!

— То есть, Вы уверены, что в машине была именно Кузьмина Полина Федоровна? А что Вы еще можете о ней сказать?

— Нет, я так не считаю. В машине мог быть кто угодно. Ее просто могли угнать из нашего двора. Кузьмина экономила на платных стоянках, и машина всегда стояла в нашем дворе. Она ее купила месяца три назад. В то время сама не имела права машиной управлять, так машина без дела так и стояла во дворе. Сами понимаете, не лучший вариант хранения дорогой иномарки. Сейчас Полина могла уехать к себе на родину. Она ведь не местная. Откуда-то из русской глубинки. У нас появилась год назад. Сначала снимала квартиру в нашем доме, а потом купила ее. Кстати, здесь она денег не жалела. По рыночным меркам две цены заплатила. Раньше здесь старушка жила, так дочь ее к себе забрала. Мы все решили, что только по просьбе Полины. Видимо, большие деньги предложили, а та и соблазнилась. Старушка-то сама не очень хотела к дочери переезжать, плакала и просила оставить ее в покое, но дочь не уступила — сказала, что мать нуждается в присмотре, так, дескать, врачи рекомендуют. В итоге Полина получила то, что очень хотела.